Дирекция образовательных программ в сфере культуры и искусства — это некоммерческая организация, осуществляющая свою деятельность в сфере культуры, искусства и образования и платформа разработки методических рекомендаций для преподавания творческих дисциплин.
ОБРАЗОВАНИЕ | КУЛЬТУРА | ИСКУССТВО
Пётр Гладыш:
"Моя задача – показать своим ученикам, что они могут и должны выражать свое мнение, что окружение не будет смеяться над ними, а будет, наоборот, подбадривать"
"Моя задача – показать своим ученикам, что они могут и должны выражать свое мнение, что окружение не будет смеяться над ними, а будет, наоборот, подбадривать"
О том, как развить в своих учениках лидерские качества и записать альбом в домашних условиях мы узнали у концертмейстера группы виолончелей Национального филармонического оркестра под управлением народного артиста СССР Владимира Спивакова, руководителя струнного оркестра школы искусства имени Рихтера Петра Гладыша.
«Профессиональная совесть не дает нам права откладывать инструмент»
Д: Пётр, здравствуйте! Какие настроения в вашем оркестре? Не устали сидеть дома?
П.Г.: Есть хорошая пословица: если тебе вручили лимон, постарайся сделать из него лимонад. Мои коллеги из Национального филармонического оркестра России много занимаются на инструменте в режиме самоизоляции и чувство ансамбля не пропадает у нас даже в условиях удаленной работы. Поначалу каждый занимался самостоятельно дома гаммами, этюдами, произведениями из сольного репертуара. А потом мы ввели удалённые занятия над оркестровыми партиями, которые будут в нашем следующем сезоне. Это полезная система, но без живых репетиций, когда 80 человек достигают полного энергетического единения и вместе в едином потоке буквально врываются в эпоху и атмосферу исполняемого произведения великого композитора – будь то Рахманинов, Малер или Бетховен – без этого мы все равно не сможем почувствовать полную палитру ощущений от нашей профессии, даже если очень захотим. Результаты по определенным оркестровым партиям, которые есть в нашей программе сейчас, очень достойные, но мы все ждем момента, чтобы начать исполнять их вживую.
Мы каждый день общаемся в чате в WhatsApp нашей группой виолончелей. Это могут быть шутки или статьи на музыкальную тему. Конечно же люди скучают друг по другу, беспокоятся о здоровье, ощущают пустоту от отсутствия возможности пообщаться вживую. У оркестрового музыканта особая психология, сильно развитое «чувство локтя», и это особенно ощущается нами в это непростое время.
П.Г.: Есть хорошая пословица: если тебе вручили лимон, постарайся сделать из него лимонад. Мои коллеги из Национального филармонического оркестра России много занимаются на инструменте в режиме самоизоляции и чувство ансамбля не пропадает у нас даже в условиях удаленной работы. Поначалу каждый занимался самостоятельно дома гаммами, этюдами, произведениями из сольного репертуара. А потом мы ввели удалённые занятия над оркестровыми партиями, которые будут в нашем следующем сезоне. Это полезная система, но без живых репетиций, когда 80 человек достигают полного энергетического единения и вместе в едином потоке буквально врываются в эпоху и атмосферу исполняемого произведения великого композитора – будь то Рахманинов, Малер или Бетховен – без этого мы все равно не сможем почувствовать полную палитру ощущений от нашей профессии, даже если очень захотим. Результаты по определенным оркестровым партиям, которые есть в нашей программе сейчас, очень достойные, но мы все ждем момента, чтобы начать исполнять их вживую.
Мы каждый день общаемся в чате в WhatsApp нашей группой виолончелей. Это могут быть шутки или статьи на музыкальную тему. Конечно же люди скучают друг по другу, беспокоятся о здоровье, ощущают пустоту от отсутствия возможности пообщаться вживую. У оркестрового музыканта особая психология, сильно развитое «чувство локтя», и это особенно ощущается нами в это непростое время.
Д: Вы говорите об общей ментальности исполнителей?
П.Г.: В частности да. Когда на концерте ты со своими коллегами добиваешься оваций стоя, так называемой синергии по Стивену Кови – то есть огромного выплеска энергии, рождающей нечто качественно новое в результате взаимодействия людей – это непередаваемо. То, чего ты не можешь добиться сам, ты добиваешься в группе, когда у вас общая ментальность, работа плечом к плечу на протяжении многих лет. Для меня как для руководителя группы виолончелей важны человеческие отношения в команде. Микроклимат – основное в нашей профессии.
Уровень оркестра определяется еще и тем, как оркестр умеет играть pianissimo. Это же касается и нашей группы виолончелей. Когда мы добиваемся на концертах фантастического pianissimo, окрашенного мягкой, нежной, единообразной вибрацией – это ни с чем не сравнимое ощущение.
П.Г.: В частности да. Когда на концерте ты со своими коллегами добиваешься оваций стоя, так называемой синергии по Стивену Кови – то есть огромного выплеска энергии, рождающей нечто качественно новое в результате взаимодействия людей – это непередаваемо. То, чего ты не можешь добиться сам, ты добиваешься в группе, когда у вас общая ментальность, работа плечом к плечу на протяжении многих лет. Для меня как для руководителя группы виолончелей важны человеческие отношения в команде. Микроклимат – основное в нашей профессии.
Уровень оркестра определяется еще и тем, как оркестр умеет играть pianissimo. Это же касается и нашей группы виолончелей. Когда мы добиваемся на концертах фантастического pianissimo, окрашенного мягкой, нежной, единообразной вибрацией – это ни с чем не сравнимое ощущение.
«Онлайн для нас хорош тем, чтобы поддерживать себя в форме, полезно записывать себя и смотреть на себя со стороны»
Д: Расскажите подробнее, как сейчас проходит ваша работа дистанционно в роли концертмейстера группы виолончелей Национального филармонического оркестра?
П.Г.: Я регулярно связываюсь по WhatsApp с каждым участником группы лично. Для меня это самый оптимальный формат – когда ты общаешься с музыкантом тет-а-тет, когда есть возможность детально поработать над отдельными моментами произведения и в итоге добиваться взаимного творческого потока. Как говорит мой преподаватель по методике обучения в консерватории Алексей Николаевич Селезнев: «Процесс обучения во время занятия – процесс интерактивный». Это значит, что что-то новое для себя в процессе обучения открывают оба участника занятия. И для меня формат урока по WhatsApp удобнее, чем конференция в Zoom, когда в прямом эфире звук порой идет с большим запозданием. Плюс, когда в прямом эфире ты работаешь с группой, большой аудиторией, рождается напряжение из-за проблем со связью, человек чаще отвлекается. Я люблю работать индивидуально с каждым.
Онлайн для нас хорош тем, чтобы поддерживать себя в форме, полезно записывать себя и смотреть на себя со стороны. Когда я только пришел на первый курс Московской консерватории к Наталье Николаевне Шаховской, она мне сразу сказала: «Петя, записывай себя на камеру, на диктофон, делай это максимально часто. Пересматривай свои записи как можно чаще». И действительно, все недочеты сразу стали видны как на ладони. Вспомним «патриарха» советской школы дирижирования Илью Мусина – в своих видеоуроках по дирижированию он говорит, что с появлением видеокамер у молодых дирижеров, стремящихся овладеть мастерством этой профессии, появился новый, потрясающе полезный инструмент для оттачивания своих технических навыков. У меня есть хорошая знакомая, Анна Ракитина, она работает дирижёром-ассистентом в Бостонском симфоническом оркестре, также она стажер Лос-Анджелесского филармонического под руководством Густаво Дудамеля. Анна рассказывала мне, что во время обучения в Московской консерватории она записывала каждый урок в классе по дирижированию. Это особенно важно для дирижеров, даже в плане «актерского мастерства», наблюдения за своей пластикой.
П.Г.: Я регулярно связываюсь по WhatsApp с каждым участником группы лично. Для меня это самый оптимальный формат – когда ты общаешься с музыкантом тет-а-тет, когда есть возможность детально поработать над отдельными моментами произведения и в итоге добиваться взаимного творческого потока. Как говорит мой преподаватель по методике обучения в консерватории Алексей Николаевич Селезнев: «Процесс обучения во время занятия – процесс интерактивный». Это значит, что что-то новое для себя в процессе обучения открывают оба участника занятия. И для меня формат урока по WhatsApp удобнее, чем конференция в Zoom, когда в прямом эфире звук порой идет с большим запозданием. Плюс, когда в прямом эфире ты работаешь с группой, большой аудиторией, рождается напряжение из-за проблем со связью, человек чаще отвлекается. Я люблю работать индивидуально с каждым.
Онлайн для нас хорош тем, чтобы поддерживать себя в форме, полезно записывать себя и смотреть на себя со стороны. Когда я только пришел на первый курс Московской консерватории к Наталье Николаевне Шаховской, она мне сразу сказала: «Петя, записывай себя на камеру, на диктофон, делай это максимально часто. Пересматривай свои записи как можно чаще». И действительно, все недочеты сразу стали видны как на ладони. Вспомним «патриарха» советской школы дирижирования Илью Мусина – в своих видеоуроках по дирижированию он говорит, что с появлением видеокамер у молодых дирижеров, стремящихся овладеть мастерством этой профессии, появился новый, потрясающе полезный инструмент для оттачивания своих технических навыков. У меня есть хорошая знакомая, Анна Ракитина, она работает дирижёром-ассистентом в Бостонском симфоническом оркестре, также она стажер Лос-Анджелесского филармонического под руководством Густаво Дудамеля. Анна рассказывала мне, что во время обучения в Московской консерватории она записывала каждый урок в классе по дирижированию. Это особенно важно для дирижеров, даже в плане «актерского мастерства», наблюдения за своей пластикой.
Д: Что именно может увидеть на видеозаписи своего выступления виолончелист?
П.Г.: В первую очередь – конечно вибрация. Для плавной кантиленной фразы нам очень важно, чтобы вибрация была однородной и передавалась от одной ноты к другой, не останавливаясь. И если второй и третий палец в этом не имеют особых сложностей, то мизинец в этом плане – более сложный «персонаж». Когда занимаешься в комнате или в зале с хорошей акустикой, то создаётся ощущение, что вибрации достаточно и она весьма однородна – и именно запись на видео показывает нам, что примерно 30-40 процентов ноты остались непровибрированными, и это произошло неосознанно. Поэтому видеозапись очень полезна для музыканта-струнника, можно сразу себя «поймать» на недовибрированной ноте. Также очень важный момент – смена смычка. Как всегда говорит Владимир Теодорович Спиваков, человек, перед мнением которого я преклоняюсь: «Когда мы закрываем глаза, мы не должны слышать в какой именно момент произошла смена смычка». И как раз на записи резкая смена слышна утрированно, что позволяет больше обращать внимания на этот момент.Поэтому я абсолютно убеждён в том, что записывать себя надо регулярно – это очень полезный инструмент для работы над своим исполнительским мастерством.
П.Г.: В первую очередь – конечно вибрация. Для плавной кантиленной фразы нам очень важно, чтобы вибрация была однородной и передавалась от одной ноты к другой, не останавливаясь. И если второй и третий палец в этом не имеют особых сложностей, то мизинец в этом плане – более сложный «персонаж». Когда занимаешься в комнате или в зале с хорошей акустикой, то создаётся ощущение, что вибрации достаточно и она весьма однородна – и именно запись на видео показывает нам, что примерно 30-40 процентов ноты остались непровибрированными, и это произошло неосознанно. Поэтому видеозапись очень полезна для музыканта-струнника, можно сразу себя «поймать» на недовибрированной ноте. Также очень важный момент – смена смычка. Как всегда говорит Владимир Теодорович Спиваков, человек, перед мнением которого я преклоняюсь: «Когда мы закрываем глаза, мы не должны слышать в какой именно момент произошла смена смычка». И как раз на записи резкая смена слышна утрированно, что позволяет больше обращать внимания на этот момент.Поэтому я абсолютно убеждён в том, что записывать себя надо регулярно – это очень полезный инструмент для работы над своим исполнительским мастерством.
«Музыканты – эмоциональные люди. Для нас важен энергетический контакт»
Д: Поговорим о творческом онлайн-образовании. Какие музыкальные дисциплины, на ваш взгляд, легче всего подстроить под digital-формат?
П.Г.: Здесь, скорее, вопрос не в конкретных дисциплинах, а в уже имеющихся профессиональных навыках. Важно определить, какого уровня мастерства человек уже добился в своем предмете. Когда твой ученик обладает профессиональным музыкальным образованием, имеет многолетний стаж, то для него онлайн-формат в рамках часового занятия полезен. Это свежий взгляд, новый опыт. Но для этого нужно все-таки твердо стоять на ногах. Если брать музыкальную школу, то непосредственный контакт с педагогом на занятиях заменить онлайном нельзя. Есть технические моменты, которые не сделать удаленно – поправить руку, попросить повторить мелодию за тобой, чтобы он интонировал правильно. В этом плане онлайн может послужить прекрасной дисциплинирующей функцией – скажем, проверить знания ученика в рамках зачета, закрепить материал перед или после урока. Где-то проконтролировать, подредактировать, «причесать» – можно. А для фундаментальных вещей важно живое общение. Музыканты – эмоциональные люди. Для нас важен энергетический контакт.
Если говорить конкретно о дисциплинах, то возьмем, например, оркестр. Я преподаю предмет «Оркестр» в школе искусств С.Т. Рихтера. У меня нет задачи именно научить играть на музыкальном инструменте, для этого у детей есть их педагоги по специальности. Моя основная задача – научить быть сыгранными. Объяснить основы оркестровой иерархии и субординации. На занятиях я даю каждому побывать в роли концертмейстера, меняя учеников местами – так и выясняется, у кого есть лидерские задатки, которые впоследствии мы будем развивать. Я бы даже сказал, что такие навыки пригодятся им независимо от того, какую профессию они выберут в дальнейшем. Это умение эффективного взаимодействия с людьми. Этому нельзя научить из дома. Поэтому живой формат для такого предмета, как «Оркестр», ничто не заменит.
П.Г.: Здесь, скорее, вопрос не в конкретных дисциплинах, а в уже имеющихся профессиональных навыках. Важно определить, какого уровня мастерства человек уже добился в своем предмете. Когда твой ученик обладает профессиональным музыкальным образованием, имеет многолетний стаж, то для него онлайн-формат в рамках часового занятия полезен. Это свежий взгляд, новый опыт. Но для этого нужно все-таки твердо стоять на ногах. Если брать музыкальную школу, то непосредственный контакт с педагогом на занятиях заменить онлайном нельзя. Есть технические моменты, которые не сделать удаленно – поправить руку, попросить повторить мелодию за тобой, чтобы он интонировал правильно. В этом плане онлайн может послужить прекрасной дисциплинирующей функцией – скажем, проверить знания ученика в рамках зачета, закрепить материал перед или после урока. Где-то проконтролировать, подредактировать, «причесать» – можно. А для фундаментальных вещей важно живое общение. Музыканты – эмоциональные люди. Для нас важен энергетический контакт.
Если говорить конкретно о дисциплинах, то возьмем, например, оркестр. Я преподаю предмет «Оркестр» в школе искусств С.Т. Рихтера. У меня нет задачи именно научить играть на музыкальном инструменте, для этого у детей есть их педагоги по специальности. Моя основная задача – научить быть сыгранными. Объяснить основы оркестровой иерархии и субординации. На занятиях я даю каждому побывать в роли концертмейстера, меняя учеников местами – так и выясняется, у кого есть лидерские задатки, которые впоследствии мы будем развивать. Я бы даже сказал, что такие навыки пригодятся им независимо от того, какую профессию они выберут в дальнейшем. Это умение эффективного взаимодействия с людьми. Этому нельзя научить из дома. Поэтому живой формат для такого предмета, как «Оркестр», ничто не заменит.
Д: Как сейчас обстоят дела у ваших учеников?
П.Г.: Я чувствую, что они соскучились. Было мнение, что когда дети останутся сидеть дома, то будут счастливы, что их никто не трогает. Но в нашем случае я увидел, что мои ученики очень скучают по занятиям в оркестре. Я прошу присылать мне по одной записи, а они присылают по три. Только успеваю слушать. И я вижу, как они берут пример с меня, и вспоминаю себя в их возрасте, когда я, затаив дыхание, смотрел на то, как дирижировал мой отец, Василий Петрович Гладыш, создавший струнный оркестр в школе С.Т. Рихтера с нуля.
Отмечу, что в нашей профессии преемственность от учителя к ученику – это основа всего. Мы, классические музыканты, являемся носителями многовековой культуры. Мой педагог, Наталья Шаховская, училась у Мстислава Ростроповича. Получается, что через Наталию Шаховскую я взаимодействовал с Мстиславом Леопольдовичем, и если мы пойдём чуть дальше, то быстро окажемся в XIX веке. В этом плане наша профессия уникальна, потому что важен непосредственный физический контакт между педагогом и учащимся.
П.Г.: Я чувствую, что они соскучились. Было мнение, что когда дети останутся сидеть дома, то будут счастливы, что их никто не трогает. Но в нашем случае я увидел, что мои ученики очень скучают по занятиям в оркестре. Я прошу присылать мне по одной записи, а они присылают по три. Только успеваю слушать. И я вижу, как они берут пример с меня, и вспоминаю себя в их возрасте, когда я, затаив дыхание, смотрел на то, как дирижировал мой отец, Василий Петрович Гладыш, создавший струнный оркестр в школе С.Т. Рихтера с нуля.
Отмечу, что в нашей профессии преемственность от учителя к ученику – это основа всего. Мы, классические музыканты, являемся носителями многовековой культуры. Мой педагог, Наталья Шаховская, училась у Мстислава Ростроповича. Получается, что через Наталию Шаховскую я взаимодействовал с Мстиславом Леопольдовичем, и если мы пойдём чуть дальше, то быстро окажемся в XIX веке. В этом плане наша профессия уникальна, потому что важен непосредственный физический контакт между педагогом и учащимся.
«Я хочу показать своим ученикам, что они могут и должны выражать свое мнение, что окружение не будет смеяться над ними, а будет, наоборот, подбадривать»
Д: Пётр, скажите, вы преподаете в школе Рихтера на постоянной основе? Поделитесь вашими личными педагогическими методиками.
П.Г.: Да, с 2014 года я продолжаю дело своего отца, который преподавал в школе предмет «Оркестр» с 1997 года. Могу сказать, что для меня это очень интересная профессия. В работе с детьми много психологических моментов. По моим наблюдениям из 100% учеников где-то 5-10% – те, кто в любом коллективе неуютно себя чувствуют. Они зажатые, напуганные, боятся выразить свое мнение. Моя педагогическая задача – обратить внимание на этих детей и показать им, что среда, в которой мы работаем, не агрессивна. Я хочу показать им, что они могут и должны выражать свое мнение, что окружение не будет смеяться над ними, а будет, наоборот, подбадривать. Это, отчасти, психологическая работа, потому что каждый ребенок приходит со своим набором программ, как положительных, так и негативных. Когда пытаешься в неагрессивной среде очищать их от этой шелухи, они добиваются определенного процента лидерства.
Вот один из методов. Есть струнный оркестр, в каждой из групп оркестра примерно по 10 человек. Оркестровые партии можно сыграть и квартетом, когда каждую партию играет один человек. Я выбираю четырех учеников, которые садятся в центр класса и играют квартетом. Сначала спрашиваю по желанию. Самые смелые идут первыми, а остальные наблюдают. Видят, что это не страшно. Потом ребятам, которые никогда не поднимают руку, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания, я предлагаю просто попробовать. В квартете каждый человек – солист. И после каждого исполнения оркестр аплодирует и устраивает овации. Поначалу у детей испуганные глаза, они всего боятся. В них заложены какие-то программы из прошлого: если ты высунешься, тебя высмеют, унизят. Но когда они садятся в круг, то зачастую играют техничнее и аккуратнее в сравнении с самыми смелыми. Сперва у них такой взгляд, будто они сыграли просто ужасно. Но они слышат овации и слова похвалы, которые я говорю лично каждому из них: «Ребята, вы здорово сыграли – посмотрите, как вас приветствуют остальные! Ну и чего вы боялись?»
П.Г.: Да, с 2014 года я продолжаю дело своего отца, который преподавал в школе предмет «Оркестр» с 1997 года. Могу сказать, что для меня это очень интересная профессия. В работе с детьми много психологических моментов. По моим наблюдениям из 100% учеников где-то 5-10% – те, кто в любом коллективе неуютно себя чувствуют. Они зажатые, напуганные, боятся выразить свое мнение. Моя педагогическая задача – обратить внимание на этих детей и показать им, что среда, в которой мы работаем, не агрессивна. Я хочу показать им, что они могут и должны выражать свое мнение, что окружение не будет смеяться над ними, а будет, наоборот, подбадривать. Это, отчасти, психологическая работа, потому что каждый ребенок приходит со своим набором программ, как положительных, так и негативных. Когда пытаешься в неагрессивной среде очищать их от этой шелухи, они добиваются определенного процента лидерства.
Вот один из методов. Есть струнный оркестр, в каждой из групп оркестра примерно по 10 человек. Оркестровые партии можно сыграть и квартетом, когда каждую партию играет один человек. Я выбираю четырех учеников, которые садятся в центр класса и играют квартетом. Сначала спрашиваю по желанию. Самые смелые идут первыми, а остальные наблюдают. Видят, что это не страшно. Потом ребятам, которые никогда не поднимают руку, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания, я предлагаю просто попробовать. В квартете каждый человек – солист. И после каждого исполнения оркестр аплодирует и устраивает овации. Поначалу у детей испуганные глаза, они всего боятся. В них заложены какие-то программы из прошлого: если ты высунешься, тебя высмеют, унизят. Но когда они садятся в круг, то зачастую играют техничнее и аккуратнее в сравнении с самыми смелыми. Сперва у них такой взгляд, будто они сыграли просто ужасно. Но они слышат овации и слова похвалы, которые я говорю лично каждому из них: «Ребята, вы здорово сыграли – посмотрите, как вас приветствуют остальные! Ну и чего вы боялись?»
«Это безусловный бонус XXI века – находиться в контакте с любым человеком»
Д: Звучит воодушевляюще!
П.Г.: Ну правда ведь. В нашей среде за инициативу никто не станет прогонять и почтет за честь поделиться своим опытом.
Не нужно бояться задавать вопросы, главное сами находите людей, которые на них смогут ответить. Я ежедневно взаимодействую с опытнейшими музыкантами, которые работали с величайшими дирижёрами XX века (например, с Евгением Светлановым) – и когда они начинают об этом рассказывать, я могу их слушать бесконечно! Я воспитываю своих ребят так, чтобы они смотрели на более опытных музыкантов и не боялись подходить и спрашивать. Сейчас у детей появилась возможность написать им в соцсетях. Это безусловный бонус XXI века – находиться в контакте с любым человеком.
П.Г.: Ну правда ведь. В нашей среде за инициативу никто не станет прогонять и почтет за честь поделиться своим опытом.
Не нужно бояться задавать вопросы, главное сами находите людей, которые на них смогут ответить. Я ежедневно взаимодействую с опытнейшими музыкантами, которые работали с величайшими дирижёрами XX века (например, с Евгением Светлановым) – и когда они начинают об этом рассказывать, я могу их слушать бесконечно! Я воспитываю своих ребят так, чтобы они смотрели на более опытных музыкантов и не боялись подходить и спрашивать. Сейчас у детей появилась возможность написать им в соцсетях. Это безусловный бонус XXI века – находиться в контакте с любым человеком.
Д: Я слышал, что вы на карантине работаете над своим собственным альбомом. Расскажите об этом подробнее.
П.Г.: С подросткового возраста я серьезно увлекаюсь рок-музыкой. И до сих пор, в 34 года, продолжаю регулярно ходить на рок-концерты. Я меломан – мне также нравится электронная музыка, в частности Drum 'n' Bass, также очень люблю ska, reggae, очень уважаю некоторых рэп-исполнителей. Но рок-музыка стоит особняком. На карантине я активно углубился в изучение мобильных программ для записи музыки на смартфоне. И оказалось, что в домашних условиях можно создать сносную демо-запись! Создание песни для меня – это когда ты должен уложить сконцентрированное эмоциональное послание и сюжет в 4 минуты, чтобы потом эту песню хотелось переслушивать много раз. Поэтому для меня интересен сам процесс создания.
П.Г.: С подросткового возраста я серьезно увлекаюсь рок-музыкой. И до сих пор, в 34 года, продолжаю регулярно ходить на рок-концерты. Я меломан – мне также нравится электронная музыка, в частности Drum 'n' Bass, также очень люблю ska, reggae, очень уважаю некоторых рэп-исполнителей. Но рок-музыка стоит особняком. На карантине я активно углубился в изучение мобильных программ для записи музыки на смартфоне. И оказалось, что в домашних условиях можно создать сносную демо-запись! Создание песни для меня – это когда ты должен уложить сконцентрированное эмоциональное послание и сюжет в 4 минуты, чтобы потом эту песню хотелось переслушивать много раз. Поэтому для меня интересен сам процесс создания.
«В первую очередь нужно много читать, в частности стихи»
Д: Можете порекомендовать конкретные программы для создания музыки?
П.Г.: Самая простая программа для смартфона – GarageBand. Там есть ударные инструменты, электрогитары, акустические гитары, бас-гитары, клавишные, струнные. Запишите вокал и получите вполне сносную демо-запись. Это серьезное увлечение, за которым не замечаешь, как проходит время. Это также и навык, который тренирует, помогает вам набить руку. Ещё из приложений для смартофнов стоит отметить FL Studio. Кроме этого, я вовсю общаюсь с коллегами, которые сами создают музыку, пишут песни; мы обмениваемся опытом и присылаем друг другу «эталонные» записи.
Но в первую очередь нужно много читать, в частности стихи. У меня есть ритуал: прежде чем сесть за написание песни, я беру настольный сборник стихов Блока и вдумчиво читаю пять-шесть стихотворений. Конечно, когда есть возможность и время – ведь это действительно серьезная интеллектуальная работа. Не буду говорить, что я уже добился колоссального успеха в сонграйтинге на данный момент, но скажу точно, что мне это доставляет огромное удовольствие. Я не буду называть это несерьезным словом «хобби». Это одна из граней творческого развития личности. Писать музыку и стихи во время этого карантина – моё главное увлечение. Посмотрим, к чему это приведет, когда мир снова откроется.
П.Г.: Самая простая программа для смартфона – GarageBand. Там есть ударные инструменты, электрогитары, акустические гитары, бас-гитары, клавишные, струнные. Запишите вокал и получите вполне сносную демо-запись. Это серьезное увлечение, за которым не замечаешь, как проходит время. Это также и навык, который тренирует, помогает вам набить руку. Ещё из приложений для смартофнов стоит отметить FL Studio. Кроме этого, я вовсю общаюсь с коллегами, которые сами создают музыку, пишут песни; мы обмениваемся опытом и присылаем друг другу «эталонные» записи.
Но в первую очередь нужно много читать, в частности стихи. У меня есть ритуал: прежде чем сесть за написание песни, я беру настольный сборник стихов Блока и вдумчиво читаю пять-шесть стихотворений. Конечно, когда есть возможность и время – ведь это действительно серьезная интеллектуальная работа. Не буду говорить, что я уже добился колоссального успеха в сонграйтинге на данный момент, но скажу точно, что мне это доставляет огромное удовольствие. Я не буду называть это несерьезным словом «хобби». Это одна из граней творческого развития личности. Писать музыку и стихи во время этого карантина – моё главное увлечение. Посмотрим, к чему это приведет, когда мир снова откроется.
БЕСЕДОВАЛ: ДМИТРИЙ КОМАРОВ
